"Север" № 11-12, стр. 188

Дорога

Светлана ВЬЮГИНА, МОНПАНСЬЕ

Светлана ВЬЮГИНА

г. Москва

ДОРОГА

Без сандалий лучше идти по середине дороги, низенькая трава спорыш щекочет маленькими листочками пятки, немножко пылит…

– Папа, – говорю я, – а зачем нужна дорога?

Папа идёт за мной; он тоже босиком и в светлых шортах; только на нём рубашка с синими завитушками, а я – в белой майке.

– Зачем, пап?..

– Ну вот эта дорога – полевая. Она ведёт нас через поле. Видишь, какое оно? Было зелёное, а теперь желтеет. Созревает урожай. Это овёс, он кисточками такими, из зёрнышек. Сила в нём богатырская. Не веришь?

– Не верю.

– А ты знаешь, что лошадь может везти тяжеленные грузы, может землю пахать плугом, с человеком, конечно… Целый день она работает – и сил хватает. А ведь ни конфет, ни мёда, ни пирожных не ест: трава, сено, овёс… Ты понял, почему я овсяную кашу по утрам ем?

– Богатырская сила?..

– Вот именно!

– Так вот. Есть у полевой дороги украшение – васильки. Видишь вот эти голубые цветы? Сколько их!.. Красота, Ванечка. Согласен? А ведёт полевая дорога или от деревеньки к деревеньке, или на покос, или на пасеку, где пчёлы летом живут и мёд с цветов собирают, или к летней ферме… В одном месте овцы пасутся, в другом – коровы…

– А другие дороги?..

– Есть и другие. Вот мы из города в наш летний дом по шоссе ехали по асфальтовой дороге. Асфальтовые дороги, ясное дело, не то что полевые – гладкие, ровные, без кочек и ухабов. Можно без задержек и помех и день ехать, и два, а то и неделю, скажем, к Тихому океану. По таким дорогам люди в своих машинах или автобусах в гости друг к другу ездят, по ним грузовики едут и одежду возят из одного места в другое.

– А ещё бывают железные дороги – по ним мчатся поезда. Поезда перевозят людей и нужные им грузы.

– А ещё есть морские пути-дороги – для теплоходов…

– А ещё?..

– А ещё, Ванечка, воздушные – в небе… Для самолётов. Дороги соединяют людей. Понял?

– А ещё, пап?..

– А ещё – космические… Они ведут людей к звёздам. Далеко-далеко!

Папа берёт меня за руку, и мы смотрим назад: там, прикрыв головы белыми шляпами, идут мама и её подруга тётя Мила.

– А тебе какая дорога больше нравится? – спрашиваю я папу.

– Мне?.. – Он снимает чёрные очки и показывает рукой.

– Эта!

– Полевая, с цветами?

– С цветами васильками!

ПОЛЯНА

– Пляшут зайцы при луне! Пляшут, пляшут, пляшут!.. – Полина кружилась на веранде, закутавшись в большой бабушкин платок, и смеялась.

Глеб смотрел на кактус в горшке и трогал пальцем иголки. Егор лежал на чёрном диване и читал книгу.

– А как они пляшут? – спросил я. – И когда?.. Зимой или летом?

– Они пляшут и зимой, и летом! Они пляшут весело!

Я всё понял: зайцы собираются и веселятся на нашей лесной поляне; я видел там поваленные белые грибочки, и трава там истоптана.

Лесная поляна – это место, где лесные звери собираются для дружбы.

– Зайцы пляшут при луне! Зайцы пляшут при луне!..

Полинка кружилась и смеялась.

– А лисята?.. А лисята, Егор?

– А лисята… Не знаю, – сказал Егор и зевнул.

– А волки?..

– А волки собираются на поляне, целуются, а потом вместе воют и смотрят на луну.

– Ты обманщик! – сказала Полина. – Как же они целуются?! У них же зубы острые!

– Да я сам видел… – сказал Егор и закрыл лицо книгой.

ВОРОНА ПОЕТ

У нас на даче вороны-каркуши не живут. Здесь – царство певчих птиц. Правда, мой друг Егор говорит, что рядом в лесу водятся чёрные вороны – большие, сильные птицы.

– А где же вороны?

– Вороны любят жить в городе, им там прокормиться легче. Хочешь, поедем в Богородск? Город, где игрушки делают. Дима, дедуля мой, сегодня после обеда туда за краской поедет. И бабушка – тоже. А ты бери папулю. Ладно? На ворон посмотрим…

Мой папа пошёл в парикмахерскую. Дед и бабушка Егора пошли на рынок покупать краску для забора. Егор сел на место дедули за руль и уснул. А я смотрел на шарики, которые мотались на нитках у магазина, потом вышел из машины и сел на скамейку у подъезда.

Под кустом стал ходить кто-то важно и говорить: «Ту-ту! Ту-ту!» Да это же ворона! Она вспрыгнула на крыльцо и сказала:

– Кар-р-р!

Я бросил ей кусочек хлеба. Она ловко подхватила его и снова, уже требовательно, каркнула, мол, дай ещё. Пришлось поделиться кусочком булочки…

Потом ворона глянула на меня и запела:

– Ка-а-а-а-а-а!

Глаза у неё были весёлые, она качала клювом и смеялась.

Я тоже рассмеялся. Мне понравилось её громкое пение, и я отдал остатки булочки вороне-певице.

РУСАК

Дачный участок у дяди Феди под самой горой. На горе – сосны, берёзы, заросли малины. А крутой склон – песчаный. Здесь когда-то был карьер – добывали песок. А потом пустая низина заполнилась водой, заросла камышами и бурьяном. Позже, как часто и бывает, заросла низина березняком. Дяде Феде достался кусочек земли как раз под обрывом. Он отводил воду, засыпал ямищу галькой и песком, ставил домик, а потом посадил сирень, черёмуху, барбарис. Уже в мае его участок в цвету. А ближе к осени все удивляются барбарису: деревце это окрашивает свои листочки в вишнёвый цвет и, начиная с августа, будто букет цветов украшает простенький зелёный газон. А прямо у забора он насыпал недавно две пышные грядки и засеял их морковкой.

«Вот будет в конце лета радость для моей горожанки Анечки!» – думал дядя Федя, сидя на крылечке своего скромного жилища и посматривая на виражи ласточек. Весёлые птицы обосновались на песчаном срезе крутого обрыва и целые дни «стригли» воздух крыльями – носились в поисках корма для своих деток – птенцов.

Внучка Аня полюбила этот сказочный угол. Летом она всегда здесь. Скачет по дорожкам, как оленёнок. А тут сосед дядя Дима пришёл и сказал, что в лесу неподалёку видел лису. Мол, нора у неё на косогоре. Ну, сказал и сказал.

Сидел дядя Федя как-то по своему обыкновению на крылечке и читал толстую книгу. Анечка примостилась рядом с ним и кормила розового пластмассового зайца самой что ни на есть настоящей морковкой… И вот тут-то с косогора кубарем скатился серый комок, а за ним рыжим лучом – лиса!

Зайчик влетел через дырку в заборе на середину газона – и замер. Лиса тоже на мгновение остановилась – только на стороне леса, за сеткой забора. Увидев людей, лиса вбежать не решилась. Дядя Федя и Аня замерли, чтобы не напугать остолбеневшего от страха зайчонка. А шубка его, надо сказать, была уже летней, русой – как и положено зайцу-русаку! Кое-где светло-серые полоски перемежались тёмно-русыми. Не очень нарядно, если идти на конкурс красоты. Но, может, в лесу и так хорошо. Сами подумайте – ласточки щебечут, сороки стрекочут, дикий жасмин зацвёл, зайчихи по лесу в серых шубках носятся...

Наконец, круто развернувшись, лиcа, как яркий вертолёт, мигом взлетела на обрыв. С зайца тоже оторопь сошла – он бросился наутёк.

– Как жаль, что я не поймала русака, – подумала Аня.

– Что ты, что ты! – как будто прочитал её мысли дядя Федя. – Русак без свободы – кролик какой-то, а не вольный заяц…

Всё лето Аня с дядей Федей ждали русака. Морковку около дырки в заборе оставляли. Дядя Федя сказал, что до самого отъезда не будет заделывать лаз, по которому Анечка проникала самым коротким путём на земляничную поляну на обрыве. А перед отъездом Аня оставила в старой большой корзинке пяток морковок, и… русак пришел вместе с двумя зайчатами. Они сидели в корзинке, ели морковку, и усики у них смешно шевелились. Не верите?! А зря. Дядя Федя даже яблони решил не сажать. Так и сказал: зайчата всё равно кору яблоневую обгрызут и деревья засохнут. И лаз он заделывать не будет никогда. Если повадился русак в гости приходить, то уж тропку свою никогда не забудет. Вот так-то!

Назад