Всеволод Галанин – «Вагонный разговор», рассказ для обсуждения

Пару месяцев назад довелось мне ехать в Новгород по делам. Машину достать не получилось - водитель внезапно заболел. Автобусы шли, но они не подходили мне по времени. А на попутках добираться не дело, да и опасно к тому же. Поэтому пришлось мне раскошелиться на недешевый билет на поезд.

Я быстро похватал нужные бумаги и тут же отправился на вокзал. Поезд был старый, закопчёный, наверное ещё с советских времён без капремонта. Да и место на верхней полке оптимизма не добавляло. А ехать-то нужно было всю ночь.

Но ничего лучше я достать не смог, поэтому выбора у меня не было.

Покурив на перроне, я поспешил в вагон. Тут было шумно и людно. Где-то травили разухабистые русские анекдоты, где-то орал магнитофон, совсем рядом надрывно плакал младенец.

Дважды ко мне подходил помятого вида мужичок с поллитровкой и неизменным вопросом «Будешь?» Дважды пришлось отказываться. Каждый раз он удалялся с явным неудовольствием и даже некоторой обидой. Впрочем, компанию он нашел быстро.

Наслушавшись охотничьих баек и выпив особого чая, какого можно попробовать только в поездах, я взял комплект белья у симпатичной светловолосой, но грустной проводницы и залез на свою вторую полку. Внизу ехали две дамы средних лет, которые бессовестно стреляли глазками направо и налево. Мне пришлось избегать их по всем правилам искусства маскировки. Противоположная полка оставалась пустой.

Часам к двум вся водка и байки закончились. Кто-то ещё порывался дать Васе в глаз, но уже без былого энтузиазма. И очевидно некий Вася избежал этой весьма неприятной для него процедуры. Кто-то негромко рассказывал о жизни полусонным соседям, кто-то играл в карты; изредка слышались обвинения в мухлеже. Но большинство пассажиров мирно дремало. Примерно в это время я и уснул под мерный перестук колёс.

Проснулся я от ноющей боли в спине, размял изрядно затёкшие плечи и осмотрелся. Ночью две дамы сошли, и места пустовали. Я слез с верхней полки, сел за стол и принялся неотрывно смотреть на скучный, тянущийся по обе стороны путей лес.

- Тут занято? - Услышал я чей-то строгий и усталый голос.

- Нет. - Повернувшись в спросившему, ответил я. - Садитесь.

Высокий коротко стриженый мужчина впечатляющих габаритов и характерным прямоугольным лицом, схожим с каменной скалой, устало и чуть недовольно оглядел меня с ног до головы. Потом, словно в раздумье почесал щетину и молча сел, продолжая глядеть на меня исподлобья.

- Леха я. - Хмуро и с некоторым пренебрежением наконец сказал он.

- Олег. - Коротко кивнул я.

- Далеко едете?

- Нет. До Новгорода. По делам. - Зачем-то пояснил я.

- До Новгорода. - Задумчиво повторил мужчина. - Значит, мы попутчики. Я туда же.

Мне сейчас совсем не хотелось продолжать бессмысленный разговор, и я снова отвернулся к окну. Но мужчина всё-таки заговорил.

- Друг там у меня. Единственный. - Безапелляционно заявил он.

Я снова из вежливости повернулся к попутчику. Он смотрел не на меня, а куда-то вбок.

- Предал я его. - Сурово бросил он. И помолчав, добавил. - Как падла предал.

Теперь я понял, что мне не избежать исповеди его предательства. Я даже подготовил несколько дежурных фраз, чтобы если надо успокоить или поддержать, но мужчина молчал. В какую-то секунду я даже подумал, что ошибся и рассказа не будет.

- Мы с ним в морской пехоте служили. - Негромко, словно стесняясь, начал мужчина и поднял на меня глаза. - Во, тельняшку видишь? Служили на Кавказе, аккурат, когда там кутерьма началась. Ну и пошли с Саней по контракту. В один взвод. Мы ж до этого уже полтора года знакомы были. И вот однажды послали нашу группу на очередную зачистку. Знаешь, что такое зачистка? - Сверкая глазами, требовательно спросил меня собеседник. - Нет? То-то! Это в новостях там всё тихо-мирно. А в деле - перестрелка с духами. Бывает, что даже не один день. Вот и попали мы в засаду. Сотня духов с автоматами, да ещё два снайпера у них в придачу. Пули свищут, мат стоит в эфире, парни один за другим гибнут. И ни туда, ни сюда. А чурки-то прут. Ну мы засели и давай отстреливаться. И тут меня свинцом по ноге зацепило. - Мужчина резко ткнул пальцем в левое бедро. - Бац! Кровищи потерял уйму, сознание даже терял не раз. Ну лежу я и чувствую, всё хана. Не жить мне, когда духи ближе подойдут. Тогда Саня взял меня на плечи и потащил к нашему блокпосту. Два дня на себе тащил! Очнулся я уже в госпитале. Лежу и боюсь - а вдруг ногу оттяпали. Это же всё, инвалид. На гражданке считай, что собака. Да и в армии не нужен. Пощупал. Нет, обошлось. Генерал какой-то пришел мне медаль прислюнил. Да плевал я на эту медаль, мне Саню надо было срочно увидеть. Спрашиваю, где мол Александр Медведев. Комиссовали, говорят. А у меня тогда контракт почти закончился, ну я взял деньги, сколько там мне было положено и на гражданку. Приехал к Сане в его городишко, под Новгородом, не вспомню даже, как и называется, а у него там дом здоровый, двухэтажный и жена с сопляком пятилетним. А Саня контуженный, его осколком задело, когда наши боевиков начали угощать. Выходит, что он меня уже контуженный тащил. Ну, выпили мы с ним как полагается, поговорили и я к себе домой, в Питер вернулся. Купил квартиру хорошую, маленький магазинчик открыл на боевые, сыну учебу в университете оплатил. В общем, зажил.

А в тоже время Саня спиваться стал в своём Мухосранске. Работы нет, по контракту не берут. Что ещё делать? А я ведь это знал! Даже несколько раз обещал ему приехать, да всё не ехал. Времени не было. А он за это время спился, дом у него сгорел, жена бросила, сына в деревню к бабке увезла. Опустился человек. - Мужчина скорбно замолчал, но вскоре продолжил. - Неделю назад пошел он за водкой ночью, и привязалась к нему шпана местная. Ну, он одному треснул, да так, что того в реанимацию с мигалками отвезли. Но остальные отделали Саню будь здоров. Руку ему в двух местах сломали, сотрясение. Бог еще знает чего. И вот теперь к нему еду. Всё бросил. Магазин на брата оставил, Дашке ничего не сказал, она бы не отпустила, ревнивая. Ирочку только на дорогу поцеловал, да в церковь сходил, помолился. Страшно мне, ой как страшно. Понимаешь? А вдруг он, того?

Пауза была достаточной для того, чтобы дать мне понять - попутчик хочет услышать мой ответ.

- Да нет, что Вы. Я совершенно уверен, что ваш друг обязательно поправится.

- Не понял ты меня, попутчик. Саня не такой, он и не такое выдерживал, крепкий русский мужик. Я говорю, может он того, видеть даже не захочет.

- Поверьте, увидитесь Вы с ним, не беспокойтесь. Вы же вместе воевали. - Учтиво, но совершенно неискренне я попытался приободрить собеседника. И он эту фальшь тонко почувствовал.

- Ладно, - его тон тут же изменился, - ты извини, мужик, что я к тебе со своим лезу. - Мужчина медленно поднялся, зачем-то отряхнул рукава и слегка покачиваясь отошёл от меня на три шага. Но потом обернулся и в последний раз глядя на меня сказал. - У меня же это внутри. Камнем. Предал я его! Он мне жизнь спас, на своём горбу вытащил, а его... забыл. - Он в отчаянии махнул рукой и развернулся к выходу. - Ладно, бывай, попутчик.

Мужчина ушел в тамбур, стрельнув по пути у кого-то сигарету, оставив меня наедине с грустными размышлениями и однообразным пейзажем, несущимся за окном.

Но вскоре поезд с десятиминутным опозданием прибыл к платформе и пассажиры, похватав чемоданы и сумки, устремились к выходам, непременно стараясь обогнать друг друга, и изредка нервно переругиваясь на ходу. Где-то передо мной мелькнула широкая спина моего недавнего собеседника, но он тут же затерялся в привокзальной толчее. Город встретил меня по-осеннему промозглым мелким дождём и зябкой утренней хмарью. Вялые, угрюмые пассажиры рассасывались кто куда. Я тоже взял такси и назвал необходимый мне адрес.

Дела мои заняли вдвое больше времени, чем я предполагал. Многое просто не получалось - встречи срывались, партнёры отказывались от прошлых договорённостей, контракт пришлось пересматривать целых три раза. Вконец измотанный, выжатый подобно лимону и раздосадованный неуспехами, я завершил последнюю встречу и отправился на вокзал.

Погода испортилась окончательно. Мелкий дождь перешёл в град с пробирающим до костей кусачим ветром, небо стало ещё темнее. К тому же на дорогах появились вечерние пробки. Город будто бы съёжился, словно готовясь к долгой зимней спячке.

Наконец добравшись до вокзала, я купил обратный билет до Санкт-Петербурга и сел в привокзальном кафе с паршивым настроением и чашкой такого же гадостного растворимого кофе, надеясь скоротать время в ожидании обратного поезда и хоть немного согреться. Народу было человек семь и все в основном с хмурыми недоумёнными лицами, суетливые и не разговорчивые, словно забежали сюда по ошибке. На их фоне выделялся мой двухметровый утренний собеседник, сидевший вразвалочку за столом, на котором расположился диетический салатик, размазанный по тарелке и полупустая кружка "Жигулёвского". Мужчина сидел, обхватив голову руками, и усталым взглядом упёрся в стол. Кажется, он что-то тихо бормотал себе под нос. Так он просидел минут десять, потом не глядя кинул рядом с тарелкой пятисотку и неуверенной походкой направился к выходу. Проходя мимо меня он замедлился на секунду, сморщил лоб, словно пытаясь что-то вспомнить. Вдруг его лицо просияло и он тихо выдохнул:

- Простил.

Не говоря больше ни слова, он вышел.

И вдруг мне самому полегчало. Всё мои суетливые заботы отступили на второй план, вся сегодняшняя мышиная возня померкла перед этим простым человеческим откровением. Я залпом допил остывший кофе и вышел на перрон. Обратный путь до Питера я проделал в превосходнейшем настроении.

Комментарии

• Рассказ замечателен историей мужчины - я даже на время забылся в чтении.

  Автор Антон, 31/12/2014 1:34am (11 лет назад)

Оставить комментарий

Ваше имя

Адрес вашего сайта

Комментарии

Код подтверждения